ТОЛЬКО ЭТИМ МОЖНО ОБЪЯСНИТЬ ПЬЯНКИ

80 лет назад

2.2.1933

Уже не раз в нашей газете помещаются заметки о том, что в бараках № 5, 6 и 7 (Тюфелева роща) творятся безобразия. Но комендатура не считает нужным обращать внимания на заметки. Когда подходишь к баракам, то на мостках вечно грязно, около бараков устроили помойки. В общих комнатах сразу не узнаешь, кто живет – мужчины или женщины. В каждом углу ширма, за ширмой семья. Многие имеют детей. Так как перегородки между ними не доходят до потолка, то детские концерты приходится слушать всем. Полы моются два раза в месяц, а то и реже. Сушилки заняты под жилье, комната, где должна быть плита, тоже занята под жилье (барак № 6). Несмотря на ежедневные просьбы рабочих, для красного уголка никак не могли достать столов и табуреток. Нужно отметить, что комсомольско-бытовой коллектив, проживающий в бараке № 6, сумел улучшить свои бытовые условия. Своими силами перегородки комнат были доведены до потолка. В комнатах теперь живут по 7–8 человек, комнаты оштукатурены и побелены. По инициативе коллектива организован красный уголок, который теперь развертывает работу.

* * *

В бараке № 5, где проживают кадровики нашего завода, творятся безобразия. В бараке нет воды, рабочие, не умывшись с утра, так и уходят на работу. Отопление барака из рук вон плохо. Рабочим часто приходится сидеть в холоде. Культурная работа в бараках не проводится. Только этим можно объяснить пьянки и всякие «разговорчики» некоторых элементов, льющие воду на мельницу классового врага. Казарновский

(«Догнать и перегнать»)

65 лет назад

4.2.1948

Знак равенства между заведующей буфетом т. Шилиной и древнегреческой богиней вы, не колеблясь, поставите, учитывая все внешние атрибуты: вместо повязки на глазах, символизирующей ее беспристрастное отношение к подданным, покоится косынка сомнительной чистоты; вместо точных аптекарских весов, на которых, по преданию, богиня взвешивала достоинства и грехи людские, у Шилиной мы примечаем огромные лабазные инструменты с беспокойно целующимися уточками; вместо меча, олицетворяющего правосудие, Шилина посверкивает в воздухе широким лезвием хлебного ножа. Ну как не прийти в восторг при взгляде на эту дородную и полную достоинства фигуру, возвышающуюся среди алюминиевых мисок, хлебных булок и гематогенного десерта! Но стоит вам только отвести взгляд на несколько дециметров в сторону, как ваш восторг уступает место недоумению, а затем – мы смело можем произнести это слово – ужасу! Увы, владения богини кулинарии никак не напоминают божественный чертог, а более похожи на допотопный трактир. Налево от входа двое столующихся, трогательно обнявшись свободными руками, по-братски разделяют свободный стул. Наш удивленный взор привлекают бачки разной масти и формы. Самый большой стоит в стороне, холодеющий и забытый. Это борщ для потребителей. А этот маленький, аппетитно дымящийся, спрашиваем мы?

– Это для общественных контролеров, – гордо отвечает Шилина.

Как ни странно, грешки буфета охотно покрывает председатель цехкома т. Левинзон, который считает грязные тоги подавальщиц, нехватку мисок сущими пустяками. Я. Полищук

(«Сталинец»)

50 лет назад

4.2.1963

Когда выходишь из станции метро «Автозаводская», попадаешь на новую широкую улицу. По обеим сторонам молодого бульвара высятся громады корпусов. Еще недавно здесь ютились маленькие домики, по узкому проезду с трудом двигался транспорт. А теперь широко раскинулась эта главная магистраль района. Идешь по ней, любуешься сверкающими витринами магазинов, и, кажется, нет конца новым кварталам. Улица у метро застроена в основном домами, в которых живут автозаводцы. Она в какой-то мере определяет сегодняшний облик района, стремительно заполняющего домами пустыри, сметающего давно отжившие век хибарки старой Москвы. В районе по праву гордятся новым Автозаводским мостом. Кажется, еще недавно над Москвой-рекой нависали, двигаясь навстречу друг другу, железобетонные пролеты. Теперь по мосту проносятся машины, и стал ненужным узенький деревянный Даниловский мост. Его скоро снесут.

(«Вечерняя Москва»)